Талалихин — на крыльях ночи. Как пытаются обесценить подвиг героя

17.09.2023 15:07   культура история

105 лет назад, 18 сентября 1918 года, в селе Тепловка Саратовской губернии у крестьянина Василия Талалихина родился сын, которого назвали Виктором.
О том, что совершил этот человек в ночь на 7 августа 1941 года, то есть незадолго до своего двадцать третьего дня рождения, люди старшего поколения должны помнить не просто хорошо, а, что называется, «на автомате». Талалихин — это таран. Причём не абы какой, а ночной...
Вообще-то воздушный таран как таковой — явление не то чтобы очень частое. Во всяком случае, во время Первой Мировой войны официально зафиксировано всего два тарана. Первый совершил знаменитый лётчик Пётр Нестеров. Второй — лётчик Александр Казаков. Абсолютный русский приоритет — лётчики других воюющих держав на такое попросту не решались. Однако во время Великой Отечественной войны счёт шёл уже на сотни — всего советские лётчики произвели 635 воздушных таранов. Причём 16 из них совершили в первый же день войны. Дело дошло до того, что уже 5 ноября 1941 года в Люфтваффе поступил циркуляр Германа Геринга: «Не приближаться к советским самолётам ближе, чем на 100 метров во избежание тарана». Сам же вид этой воздушной атаки прочно прописался в истории с красноречивой формулировкой: «Таран — оружие русских».
Но и на таком впечатляющем фоне подвиг Виктора Талалихина, таранившего вражеский самолёт ночью, выглядит из ряда вон выходящим, а присвоение лётчику звания Героя Советского Союза — более чем естественным.
Однако даже этот несомненный, моментально зафиксированный не только советской, но и иностранной прессой подвиг, всё-таки пытались если не отменить целиком, то хотя бы обесценить. Дескать, как-то уж слишком быстро Талалихину присвоили высокое звание — уже 8 августа, чего с «советской бюрократической машиной» не может быть по определению. Да и вообще есть сведения, что этот ночной таран был не первым. А раз так, то Талалихина просто «назначили» главным героем по ночным таранам, и его подвиг — всего лишь результат пропаганды, в то время как подвиг других остался незамеченным...
Самое гнусное во всём этом то, что в большую ложь виртуозно подброшена крупица правды. Действительно, Виктор Талалихин был не первым, кто таранил вражеский самолёт ночью. Он был третьим. Но говорить о том, что память о его предшественниках предали забвению, а их самих обделили наградами, нельзя категорически. В конце концов, один из них был вполне заметной фигурой в послевоенном СССР — именно Евгений Степанов 12 апреля 1961 года подписал акт о полёте на орбиту Юрия Гагарина, первого космонавта Земли.
А в 1937 году лётчик Евгений Степанов под прозрачным псевдонимом Эву Хеньо воевал в Испании на стороне республиканцев. Он начал свой боевой путь в июле. Несколько месяцев спустя случилось следующее: «В ночь на 28 октября мы с Ильей Финном несли боевое дежурство. Около трёх часов, посты наблюдения передали, что в 40 км севернее Барселоны, вдоль побережья, слышен сильный звук моторов. Поднимаемся в воздух. Меня обнаружили стрелки итальянского бомбёра «Савойя-Маркетти-81». На перезарядку пулемётов времени нет. Увеличив скорость с правым отворотом, наношу удар по хвостовому оперению бомбардировщика, не думая, чем это может кончиться для меня. От удара левым колесом бомбёр рухнул на землю... Много позже, уже на родине, я узнал, что сбитый мною над Барселоной итальянский бомбардировщик «савойя» был первым в мире самолётом, протараненным в ночном бою». И это не «секретная докладная», а воспоминания лётчика, опубликованные в книге «Мы — интернационалисты», которая выдержала несколько изданий.
В январе 1938 года Степанов был сбит и взят в плен. Несколько месяцев он провёл в тюрьмах франкистов, где его морили голодом и трижды выводили на расстрел. Потом советского лётчика всё-таки удалось обменять на пленного немецкого пилота. В 1939 году Степанову присвоили звание Героя Советского Союза, а во время войны он был инструктором по технике пилотирования ВВС Московского военного округа. Так что советские лётчики, оборонявшие небо Москвы, точно знали, что ночной таран — дело хоть и трудное, но осуществимое.
Среди них был Пётр Еремеев, который в ночь на 29 июля 1941 года в Истринском районе Московской области таранил и сбил немецкий бомбардировщик. Это был первый ночной таран Великой Отечественной войны. А спустя девять дней ночной таран осуществил и Виктор Талалихин.
Эти два лётчика, совершившие уникальную атаку практически одновременно, точно так же одновременно стали известны прессе и общественности. Первая публикация о ночном таране Еремеева появилась в газете Московского военного округа «Красный воин» 7 августа 1941 года. О подвиге Талалихина сообщили 9 августа. Точно так же, тандемом, они попали и в очерк «Таран» советского классика Алексея Толстого, который вышел в газете «Красная Звезда» 16 августа. Причём Еремееву автор «Хождения по мукам» уделил гораздо больше внимания, а Талалихина упомянул вскользь: «Старший лейтенант Еремеев, участник многих воздушных боев, ночью атаковал фашистский бомбардировщик и расстрелял по нему весь боекомплект. К атакованному им фашисту подходил второй неприятельский самолёт. Тогда Еремеев решил идти на таран. Он также, подойдя снизу, пропеллером отрубил стабилизатор и руль поворота, и фашистский бомбардировщик рухнул на землю. К этому списку таранщиков нужно прибавить Героев Советского Союза Талалихина, Здоровцева, Харитонова и других лётчиков-героев...»
Так почему же звание Героя СССР Талалихину дали сразу, а Еремееву — посмертно? Нет ли хотя бы здесь умаления подвига одного и «несправедливой раскрутки» другого?
Нет. Дело в том, что как раз тогда ожидалось прибытие в Москву делегаций от США и Великобритании — для обсуждения вопросов военно-технической помощи СССР. Им нужно было продемонстрировать эффективность противовоздушной обороны столицы страны. Просто для того, чтобы стало ясно — Москва надёжно защищена с воздуха, и системы управления государством, фронтами и тылом не понесут никакого урона от налётов вражеской авиации.
В принципе, на роль всесоюзного любимца годился и Еремеев. Но был один важный момент. Немецкий самолёт, сбитый Талалихиным, нашли спустя несколько часов после ночного боя. Его, равно как и тела немецких пилотов, их документы и награды, можно было сразу предъявить иностранной прессе. А вот самолёт, сбитый Еремеевым, нашли не сразу: «Ставка потребовала представить документы вражеского экипажа с самолёта, тараненного Еремеевым. Но лишь через неделю прожектористы 14-го зенитного полка сообщили, что самолёт найден в районе Истры...»
Вряд ли Пётр Еремеев сильно сокрушался по этому поводу и ревновал к славе своего бывшего однополчанина. Вместе с Талалихиным они выступали в воинских частях и московских ВУЗах, рассказывая о своих ночных таранах. Да и погибли оба лётчика в один месяц. Талалихин — 2 октября 1941 года, в воздушном бою под Подольском. Еремеев — 27 октября 1941 года, в воздушном бою под Тверью...

aif.ru