«Отторженная возвратих». Как Киевщина, Волынь и Подолия вернулись в Россию

27.03.2023 00:02   культура история

230 лет назад, 27 марта 1793 года, увидел свет Манифест Екатерины II о присоединении Правобережной Украины к Российской империи. Можно ручаться, что именно эта формулировка будет присутствовать в бесчисленных «календарях памятных дат». Но!..
«С особым соболезнованием взирала на притеснения»
Для начала, под Манифестом, провозглашённым в городе Полонное, стоит подпись генерал-аншефа Михаила Кречетникова. Кроме того, в нём не содержится ни малейшего упоминания какой-либо «Украины». Речь идёт только и исключительно о русских землях, что были некогда захвачены Польшей. Отдельно указывалось, что и населены эти области в основном русским же народом, который в течение нескольких столетий подвергался угнетению со стороны поляков: «С особым соболезнованием Её Императорское Величество всегда взирала на те притеснения, которым земли и грады, к Российской империи прилеглые, некогда сущим её достоянием бывшие и единоплеменниками её населённые, и неправедно отторгнутые, подвержены были».
Эта точка зрения восторженно разделялась жителями областей, из которых в ближайшее время было сформировано несколько новых административных единиц — уже к 1797 году окончательно утвердились Киевская, Подольская и Волынская губернии. Эта позиция местного населения и стала залогом того, что Русско-польская война 1792 года, итогом которой стал Второй раздел Речи Посполитой, длилась всего лишь с мая по июль. А военные действия на Правобережье Днепра представляли собой отступление поляков, больше похожее на бегство — уже в июне 1792 года польские части отошли за Буг. Командующий коронной армией, князь Юзеф Понятовский, племянник польского короля Станислава, панически доносил в Варшаву, что местное население встречает русских как освободителей, буквально заваливает их продовольствием и фуражом и нанимается в проводники.
Поляки вцепились мертвой хваткой
Строго говоря, это должно было случиться чуть ли не полтораста лет назад — тот же самый город Полонное, где и увидел свет Манифест 27 марта, был возвращён России в ходе Русско-польской войны 1654-1667 годов. Но тогда «дожать» Речь Посполитую не удалось. К России по итогам войны отошло только Левобережье Днепра. Правобережье вместе с тем же Полонным пришлось до поры уступить полякам. Можно представить, каково было жителям тех мест. Например, защитить их Речь Посполитая толком не умела, свидетельством чему Подольский эялет Османской империи, существовавший с 1672 по 1699 год. Удивительный момент. В 1672 году Османская империя воевала и с Русским Царством, и с Речью Посполитой. А какой разный результат — русские в ходе боевых действий сумели отстоять своё право на Левобережье Днепра. А поляки совершенно спокойно отдали туркам Подолию и признали их протекторат над всем Правобережьем.
Впрочем, когда польская власть вновь утвердилась на землях Правобережья, многим показалось, что при турках было едва ли не лучше. Поляки рассматривали свои «Всходни кресы», то есть «Восточные края», как колонию, которую надлежит нещадно эксплуатировать, а местных жителей откровенно считали недочеловеками. Неудивительно, что сразу же после Первого раздела Речи Посполитой в 1772 году русские люди днепровского Правобережья загорелись надеждой. В 1773-м 46 депутатов обратились к Екатерине II с просьбой включить Правобережную Малороссию в состав Российской империи — «под вечную защиту и в подданство». В течение ближайших 20 лет таких прошений было подано более десяти, то есть раз в два года Правобережье просилось домой.
Поляки же вцепились в него мёртвой хваткой. Опять-таки удивительно, что после второго раздела Речи Посполитой самые горькие слёзы в Варшаве лились по утраченному Правобережью. А самые громкие проклятия адресовались русским. И это при том, что исконно польские земли при разделах достались Пруссии и Австрии. Последняя вообще завладела древней столицей Польши — Краковом. Казалось бы — какой удар по национальной гордости ясновельможных панов! По всей логике знаменитого «польского гонора» нужно все силы отдать, чтобы вернуть себе город, где с XIV столетия короновались польские короли! Или, по крайней мере, горевать о такой утрате. Но — нет. Горюет Польша по другим землям. По тем, из которых выжимались все соки, где поляки угнетали и насиловали «быдло» — именно так они именовали православных крестьян.
Жертвы собственных иллюзий
Самое же странное в этой истории, что в ходе Польского восстания 1794 года, то есть буквально спустя считанные месяцы после Манифеста 27 марта, поляки во главе с Тадеушем Костюшко внезапно обратились к тем самым православным жителям Правобережья. Дескать, русские ведь расчленили нашу родную Польшу, так давайте же вместе поднимемся против этих завоевателей, которые топчут нашу землю!
Ответ был оригинален. Вот как о нём писал Фридрих Энгельс: «Русские солдаты и малоросские крепостные вместе шли и сжигали замки польских аристократов... » Это был, что называется, глас народа. Причём народа натерпевшегося и теперь мстящего вчерашним угнетателям.
Однако поляков не проняло и тут. Уже перед третьим, самым последним разделом Польши, который стёр это государство с географических карт и вычеркнул из официального дипломатического документооборота, они предприняли последнюю попытку — сохранить хотя бы название польского королевства. Пусть под властью другого государя, но только чтобы тот включил в своё официальное титулование буквально два слова: «Король Польский».
Понять, почему с такой просьбой обратились к российской императрице Екатерине II, выше человеческого разумения. Это был самый идиотский ход, который только можно придумать. Возможно, что поляки стали жертвой самообмана. Внушая себе на протяжении долгого времени, что они владеют русскими территориями по праву, они действительно в это поверили. Чем изрядно изумили Екатерину, которая писала: «При разделе я не получила ни пяди польской земли. Червонная Русь, Киевское воеводство, Подолия, Волынь с главным городом Владимиром и у поляков носили те же названия. Город Владимир Волынский был основан русским князем Владимиром I. Если же мне не принадлежит ни пяди польской земли, то я не могу принять и титула польской королевы. Поляки даже не знают, что я не владею ни единою пядью их земли, а сами предлагают стать мне их королевою... »
Сама Екатерина, даром что урождённая немка, отлично знала русскую историю. И потому после Манифеста 27 марта 1793 года велела отчеканить медаль с изображением двуглавого орла, держащего в лапах карты западнорусских земель, воссоединённых с Россией в 1772 и 1793 годах. Девиз медали — «Отторженная возвратих».

aif.ru